Как-то раз один театральный критик взялся подсчитать количество московских театров. Дойдя до трехсот, сбился со счета. Статистика - дело непростое, ведь, кроме привычных театров, существуют и так называемые театральные сообщества - под одной крышей могут играть и репетировать несколько трупп.Так живет "Театральный особнякъ", расположенный вблизи Рогожской заставы. Он работает первый сезон, предоставляя сцену мастерским, лабораториям, студиям и даже камерным фестивалям.
Аристократичное название навеяно старинной архитектурой соседней улочки. А тесный подвальчик, в котором существуют театры и театрики, подсказывает еще один смысл. Все, что здесь происходит, стоит несколько особняком по отношению и к привычным репертуарным театрам, и к модным антрепризам. Стараются играть то, что не идет нигде (а может быть, и вообще никогда не шло).
Театр Эмоциональной драмы - один из коллективов, постоянно прописанных в
"Особняке", - недавно показал премьеру спектакля по пьесе Августа Стриндберга "Пеликан". Режиссер Леонид Краснов представил в черном подвале "историю, рассказанную ночью". Этюд о семье, где правит бал не любовь, а ненависть, оказался похожим на спиритический сеанс. Зловеще потрескивают свечи, поблескивают тяжелые цепи. Узникам подземелья мерещатся ужасы и приведения. Персонажи, похожие на химер, колют друг друга смертельными упреками. Главный спирит и главная преступница - мать. Ее играет Александра Коротаева, способная одним только взглядом привести публику в мистический трепет. Эпиграф к спектаклю объясняет, что пеликан вскармливает детенышей своей кровью. Может быть, потому так их и ненавидит.
Ужасы нагнетаются, кажется, что катастрофа вот-вот разразится. Возможно, материализуется невидимый призрак, дочь отравит мать, или все полетит в тартарары. Но яд оказывается обыкновенной кашей, завывания под окном - песней пьяного сына. Пессимист Стриндберг лишает героев даже права на финал - похоже, что их мрачные деньки будут длиться вечно. Минималистская режиссура послушно следует за драматургией. Находок немного, но они точны. Изможденная дочь (Елена Соловьева), у которой никогда не будет детей, уныло разговаривает с тряпичной куклой. В момент кульминации семейных разборок грохочут рухнувшие цепи. Единственный шумный акцент спектакля, в котором предпочитают говорить вкрадчивыми голосами.
Специфическая история рассказывается не для всех. В подвальчике у Рогожской заставы всего пять рядов. Но у стильного спектакля Театра Эмоциональной драмы есть все шансы пополнить офф-программу любого европейского фестиваля.
Елена ГУБАЙДУЛЛИНА
Стриндберг в "Театральном Особняке". Известия.ru